Из дневника психотерапевта.
Август 13-го года. Родовое наследство.

Я Господь, Бог твой, Бог-ревнитель, карающий за
вину отцов детей до третьего и четвертого рода

Исход, 20:5

Вместо пролога.
 Образ жизни родителей, их повседневное поведение, место в обществе накладывают заметный отпечаток на психический облик детей. Если между этим родовым наследством и обстоятельствами жизни выросшего ребенка нет грубых противоречий, то ему нередко удается обрести в жизни цель, более или менее успешно к ней двигаться, подчинять, хотя бы иногда, свои желания здравому смыслу и ощутить в нечастые мгновения счастья гармонию мира и собственной души. Когда же непохожесть взрослой жизни и усвоенного в детстве критична, угроза бессмысленных блужданий в хаосе событий и собственных влечений вполне реальна.

Из первой беседы.
- Слушаю Вас.
- Я подумала, что мне стоит разойтись.
- Вы часто ссоритесь с мужем?
- Нет. Мы – близкие друзья. Мы вместе уже девятнадцать лет. У нас двое детей.
- Ваш муж увлекся другой женщиной?
- Нет.
- Вы увлеклись кем-то?
- Нет.
- Муж выпивает? Не зарабатывает? Обижает Вас или детей? Много требует, а сам ничего дома не делает?
- Нет, нет…
- Вы разлюбили мужа?
- Я никогда его не любила.
- Что-то изменилось в последнее время в Вашей семье?
- Ничего, все как обычно…
- Откуда же мысли о разводе?
- Не знаю. Я не хочу разводиться.
- А что Вы хотите?
- Хочу иметь свою личную жизнь.
- Поясните, пожалуйста, что Вы имеете в виду.
- Не знаю… Мне плохо… Я себя не понимаю, не понимаю, чего хочу…

О муже и семейной жизни.
- В девятнадцать вышла замуж. С самого начала видела, что он… что замуж за него можно и не выходить. Но дома была такая ситуация… Поняла, что если не унесу ноги – сойду с ума. Муж ничего собой не представлял. Секс с ним – обязанность.
- Муж неприятен Вам физически?
- Он никакой.
- Вас не влечет к мужу? В сексе он неумел, неласков?
- У меня бывают сексуальные желания, иногда даже сильные.
- Секс с мужем Вас не удовлетворяет?
- Обычно секс с ним мне нравится, и оргазм часто бывает. Недавно мы были на свадьбе родственников. Когда молодые начали танцевать, я заплакала. Я не ощущаю себя желанной. По дороге домой со свадьбы устроила мужу истерику…

Бабушка.
- Бабушка моя из деревни, из Западной Украины. После войны ее сослали. Всю их деревню тогда выселили в Сибирь. Кого в лагерь, кого так, в ссылку. Подробностей не знаю. Дома об этом почти не говорили(*). Там, не то в ссылке, не то в лагере бабушка родила мою маму. Пять лет мама прожила в доме ребенка. Она рассказывала как бабушка, навещая ее, говорила: «Будешь себя плохо вести я тебя не заберу…»(**)
 Потом бабушка вышла замуж… не за отца мамы. Ее мужа я называла дедушкой. Не любила его и боялась. У них с бабушкой родились дети, и мама, когда ее забрали из детского дома, должна была их нянчить. Маму били, издевались на ней. И бабушка, и ее муж. И еще он к маме приставал. Не знаю подробностей, но что-то там было. Он и ко мне приставал, и еще к соседской девочке. Пил много.
  Когда можно стало, бабушка со своим этим мужем и детьми вернулась в Украину, в Закарпатье. Бабушка была хорошая и набожная. Ходила в православную церковь.
 Мама, как только окончила школу, оттуда уехала. Училась на медсестру. Забеременела и вышла замуж.

Родители.
- Отец окончил медицинский институт. По распределению попал в Смоленскую область. Там я и родилась. Сколько помню, они ссорились и выясняли отношения. Мама отца часто провоцировала. Он так человек спокойный, чтобы его рассердить много нужно, но мама такое ему говорила… При мне, при соседях… Бил он ее, когда срывался. Она плакала, но выглядела так, будто получила то, чего хотела. У мамы были любовники. Она не особенно это от отца скрывала. Когда мне было двенадцать, они разошлись. Мама хотела выйти замуж за одного своего любовника. Что-то у них там не сложилось, а может, она ему просто надоела. Тяжелый она человек. Никого не любит, даже себя. Главное для нее - других превзойти, доказать, что она самая умная, самая крутая… Даже со мной постоянно достижениями мерялась. Если у нее что-то получалось лучше, хвастала, обидно меня вышучивала. И грубая. Но обо мне заботилась. В смысле как я одета, что ела, следила за моей учебой.
 Уехали мы с ней в большой город и стали жить вдвоем. У меня выбора не было. Отец мне и не предлагал с ним остаться. Если бы предложил, то согласилась бы. Он добрый, ранимый, плохого старается не видеть. Мной никогда не интересовался. Я пыталась ему писать. Когда встречались – рассказывала о школе, о подружках, на маму жаловалась, но он особо не вникал, только хвалил – я хорошо училась. Совал деньги «на мороженое» и всегда куда-то спешил.
 У мамы настроение непонятно отчего зависело. То нормальная, то злая, кричит, придирается. А иногда по несколько дней лежит, не разговаривает, ничего не делает. Хороших слов я от нее никогда не слышала. Другие меня хвалили. Учителя, соседи, мамины подруги и один ее любовник. Он жаловался на свою жену-неряху и дуру-дочку – так он их называл. А меня хвалил, и книжки мне покупал. Дочка его читать не хотела, так он мне покупал. Правда, какие-то неинтересные. Любовники у мамы долго не держались. Ее трудно было выносить.

Муж.
- Муж старше меня на семь лет. Это была как бы любовь с первого взгляда. Его семья собиралась в Израиль. Он мне об этом не сразу сказал. Познакомились, начались интимные отношения. А через некоторое время он рассказал о девушке в Израиле. Она со своей семьей уехала за год до нашего знакомства. В Израиле они собирались пожениться. А тут я… Любовь, которая с первого взгляда, у меня быстро прошла. Но поняла, что он не бросит тебя раненную, не пристрелит, а будет тащить на себе… Забеременела, и мы поженились. Моя мама так обрадовалась. Наконец-то у нее начнется прекрасная личная жизнь. Я – нееврейка. Для его родителей это проблема, для моей мамы – нет. Ей лишь бы меня пристроить и жить самой по себе.
 Мой муж, даром что еврей, как Иванушка-дурачок. Ничего не понимает, ничего не умеет… Очень хочет, но двигаться ему лень. Его таким вырастили родители. Он – подавленная личность, несостоявшийся мужчина, наслаждается ролью жертвы. Когда говорю, что собираюсь от него уйти, пожимает плечами: «Хочешь – уходи. Захочешь вернуться - возвращайся». Ничем не интересуется, во всем винит себя, не имеет собственного мнения. Повторяет, что говорят его родители или я. Но надежный друг и любит меня.

Из бесед с психотерапевтом.
- Я всем рассказываю о своих делах, отношениях с мужем, обо всем. Все вываливаю… все это грязное белье друзьям как дура…
- А что Вам это дает? Зачем всем рассказывать о себе?
- Не знаю… Наверное, хочется поинтересничать. Без этих рассказов, наверное, никто на меня и внимания не обратит.

* * *

- Любовь для меня – это, прежде всего, круто закрученная драма с несчастливым концом. Познакомилась с мужчиной в интернете. Созвонились. Он не дал мне слова сказать. Кроме: «Да… ага… ну…» Моё мнение его не интересовало даже о нем самом. Для отношений с ним сценарий уже готов. Все роли расписаны. Герой внушает Героине любовь, предлагая взамен внимание, тепло, секс. Потом – несчастливая развязка. Кончится любовь, а внимания и секса станет не хватать. Не знаю, готова ли я к таким авантюрам?

* * *

- Есть разные роли: Жертва, Спасатель, Преследователь. Спасатель никогда не научит ловить рыбу и удочек не даст. Будет кормить сам. Конечно, лучше самой научиться ловить рыбу и обзавестись удочками. Но мне хочется найти своего Спасателя. Это поможет мне почувствовать себя Жертвой, избавит от необходимости что-то решать. Я не хочу сама ловить рыбу, даже если порой и останусь без обеда.

* * *

- Я – подавленная личность. Выросла с убеждением, что чувства других важнее моих. Когда родители ссорились, я чувствовала себя виноватой, будто ругались они из-за меня. Если мужчина за мной ухаживает, а я эти ухаживания принимаю, то чувствую себя обязанной ему. Могу разорвать отношения, если вижу, что мужчина наигрался своей ролью…

* * *

- В последнее время не сплю с мужем в одной кровати, устроилась в другой комнате. Думаю об этом как о провокации, шантаже. Пусть хоть что-нибудь сделает.

* * *

- Мне трудно понять свои желания. Даже в магазине сложно выбрать себе одежду. Во всем завишу от чужого мнения.

* * *

- В одной книге прочитала: «Какую надпись хотелось бы видеть на собственном надгробном камне?» Ответ нашелся сразу: «Здесь покоится Добродетель». Я довольно долго была одержима этой идеей. Мне нравилась роль Добродетели, хоть она мне и не подходит. Мысль эта мной завладела, когда я узнала, что моя мать много раз делала аборты. От других детей она тоже отказывалась. Как и от меня. Решила, что никогда беременность по своему желанию не прерву.

* * *

- Хочу жить по принципу: это так, потому что я так хочу. В жизни чаще бывает: так получилось. Мне очень хочется от этого избавиться.
- А развод Вам поможет?
- Не знаю.

Впечатление.
 Основа жизненного опыта бабушки - угроза голода, мучений, болезни, смерти, насильственное переселение, лишение семьи и дома, унижения. Бабушка – жертва глобальных социальных и геополитических сдвигов в прямом и страшном значении этого слова. Она приспособилась, выжила и даже вернулась в родные края. Но приобретенные ей навыки, годные для выживания в ГУЛАГе, бесполезны, если не вредны, для создания семьи и воспитания детей. Муж, обретенный в Архипелаге, похоже, ни ей, ни детям, ни внучке никогда не позволял забывать о ролях жертв, им предназначенных.
 Основой мироощущения матери героини зарисовки, видимо, стал страх лишиться тех крох тепла, которые давала ей женщина, родившая не из стремления к материнству, а по стечению обстоятельств. Жизнь совсем несказочной Золушки, последовавшая за гулаговским детством, опыта, полезного для создания семьи и воспитания детей дать, в общем-то, тоже не могла.
 В родовом наследстве представительницы третьего поколения этой семьи нашлось слишком мало пригодного для жизни в обществе, не разделенном на жертв и палачей. Заметное место в ее психическом облике заняли неуверенность в себе, импульсивность поступков, противоречивость переживаний, случайность и неустойчивость оценок.

Вопрос.
 В семье «Добродетели» и «Иванушки-дурачка» растут две дочери. Через пару месяцев должен родиться сын. Что получат в наследство эти трое детей?


(*) В 1944-53 гг. было арестовано и выслано около миллиона украинцев. Преимущественно из западных областей. Украинская повстанческая армия (УПА), созданная Организацией украинских националистов (ОУН) под руководством С.А. Бандеры (1909-1959), боролась с советской властью в отдельных районах Украины до 1956 года. Советские карательные органы широко использовали массовые, аресты и депортации жителей деревень, заподозренных в сочувствии и помощи УПА.
(**)«Кто следил за этим, говорят, что не часто мать после освобождения берет своего ребенка из детдома (блатнячки - никогда), - так прокляты многие из этих детей, захватившие первым вздохом маленьких легких заразного воздуха Архипелага». (А.И. Солженицын. «Архипелаг ГУЛАГ». Часть III, глава 8 «Женщина в лагере». Издательство «Книга», Москва 1990.


Продолжение.

К началу текста.

К содержанию дневника.

К титульному листу.